Переизбрание Ангелы Меркель в качестве канцлера Германии в составе коалиционного правительства означает возвращение Франка-Вальтера Штайнмайера на пост руководителя МИДа Германии. Одной из основных задач, стоящих перед ним, является налаживание отношений между Германией (и в широком смысле Европой) и Россией.
Восстановление прежних тёплых отношений с Кремлём, которые характеризовали первый срок Штайнмайера на посту министра иностранных дел, маловероятно. Перед командой Штайнмайера стоит трудная задача найти пути взаимодействия с Россией, не сближаясь при этом с Владимиром Путиным.
На данный момент отношения Германии и России прохладны как никогда, особенно после того как прошлый министр иностранных дел Гидо Вестервелле рассердил Кремль своим визитом на Майдан в лагерь сторонников присоединения Украины к ЕС, а президент Йоахим Гаук решил бойкотировать Зимние Олимпийские игры в Сочи. Руководители других стран решили последовать Гаука и объявили о том, что планируют отменить посещение игр в качестве протеста против жёсткой политики Путина в отношении противников его режима.
Штайнмайер известен своими взглядами на роль России в развитии Европы. По его мнению, достижение мира и стабильности в Европе невозможно без активного сотрудничества с Россией. Российские газеты не преминули упомянуть, что они с нетерпением ожидают возвращения Штайнмайера на пост министра иностранных дел. Однако России следует знать, что центр принятия решений сместился в Берлин, где в течение последних четырёх лет внешняя политика творилась под надзором Меркель, которая имеет очень щекотливые отношения с Путиным.
Другие европейские страны, а также США ожидают, что Германия задаст общий тон в отношениях с Россией, особенно теперь, когда ЕС находится в открытом конфликте с Кремлём по украинскому вопросу. Согласование интересов всех сторон доставит немало головной боли Штайнмайеру, который сам называет себя русофилом.
Сегодняшняя Россия – это уже не та страна, с которой Штайнмайер имел дело во время своего первого срока в 2005 – 2009 годах. Тогда в 2008 году его главное детище – партнёрство с Россией, нацеленное на её модернизацию – так и не получило дальнейшего развития в основном из-за отсутствия интереса со стороны Кремля. Теперь Штайнмайер и команда понимают, что Путин никогда не был «безупречным демократом», как однажды сказал о нём бывший канцлер Шрёдер.
Кроме того сегодня у России уже нет той поддержки Запада, как раньше: появление новых источников энергии и падение мировых цен на природный газ привели к тому, что Германия становится всё менее уязвимой перед энергетическим шантажом России. Двусторонние связи в экономике остаются прочными, но немецкий бизнес постепенно теряет терпение в ожидании системных экономических реформ в России при Путине. С другой стороны, несмотря на частные нападки и высказывания в адрес ЕС об упадке морали и обречённости его экономики, Кремль понимает, что для качественного скачка, если таковой когда-нибудь произойдёт, экономике России потребуются его инвестиции, импорт и технологии.
Ведущие немецкие эксперты в области отношений с Россией поддерживают следующий подход в выстраивании внешней политики Германии по отношению к России: избегать контактов с Путиным и кругом его приближённых и активно сотрудничать с различными представителями российской оппозиции, включая гражданских активистов, диссидентов, деятелей искусства и либерально настроенных представителей бизнеса.
Одновременно в рамках общей повестки на демократизацию Германия должна наладить отношения с соседями России. Многие из них чувствуют себя неуютно, оттого что их постоянно преследует призрак гегемонии России. Главный инструмент Германии – это соглашения об ассоциации с ЕС, однако пренебрегать другими средствами, например, усилением двусторонних политических и экономических связей, тоже не стоит, по крайней мере, по отношению к Центральной Азии.
Попытки привлечь эти страны, многие из которых являются автократиями в чистом виде, к участию в международной политике, не приносят особых результатов. Работа, проведённая в Казахстане, Азербайджане и Узбекистане в течение последних 10 лет, не повлекла за собой существенных улучшений в вопросах управления и прав человека в регионе. Достижения Штайнмайера в рамках стратегического сотрудничества ЕС и Центральной Азии во время его первого срока тоже были достаточно скромными.
В каком-то смысле сегодняшняя дилемма является последствием политики самой Германии, которая молча терпела диктаторов в странах каспийского бассейна. Так, председательство Казахстана в ОБСЕ, которое так поддерживала Германия, завершилось полным провалом в части демократизации стран постсоветского пространства. Или же взять Узбекистан, где Германия закрывала глаза на его авторитарный режим очевидно в надежде обеспечить мир и главенство закона в Афганистане, и в результате стала лишь предметом обвинений в дипломатическом лицемерии. В довершении всей картины можно вспомнить вялотекущие отношения между Германией и Узбекистаном и окончательно расстроившиеся отношения с Азербайджаном.
Эти страны нуждаются, в первую очередь, в постоянном внимании и внедрении подходов, которые позволят уйти от центристских моделей управления государством, обеспечения безопасности и модернизации. Поэтому точно также как и в случае с Россией, Германии нужно взять на себя инициативу в развитии или обновлении стратегий взаимодействия со странами Центральной Азии и Закавказья.
