Верою исцеляюсь

Иллюстрация из учебника «Історія України для дітей».

Грушевский истолковал эти события как «первые исторически известные проявления соперничества с формировавшейся народностью украинскою ее младшей сестры, народности русской (возникавшей тогда)». Юго-Западная Русь с тех пор наделяется статусом «Украины — носительницы Европейской цивилизации», а Владимирская Русь с Ростово-Суздальской землей «России — выразителя свирепой дикости». Отсюда и беспрецедентные зверства типичных «россиян» в Киеве. Только при этом стыдливо опускается, что под знамена князя Андрея собралась огромная рать из 11 княжеств, большая часть которых располагалась на территории нынешней Украины. И в отличие от 11 князей, громивших столицу, сам Андрей Боголюбский в ней так и не появился, руководя походом из своей ставки в Боголюбово.

К тому же в украинской историографии эта трагедия оказывается не только первым, но и последним примером кровопролитного захвата Киева вплоть до его взятия монголо-татарами. Видимо, оттого, что совершенно не вписываются в схему «средневековые россияне против средневековых украинцев» все последующие захваты стольного града.

Самый жуткий из них случился 1203г., когда ранее изгнанный из Киева Рюрик Ростиславич вернул себе престол с помощью черниговской дружины. Летопись называет эти деяния уже «сформировавшихся украинцев» небывалым бедствием: «И сотворилось великое зло в Русской земле, какого не бывало от самого крещения». Был сожжен Подол, разграблены София, Десятинная и все монастыри, уничтожены поголовно священники и монахи, а девушки отданы половцам в качестве платы за союзничество.

Добавим сюда и жестокий раз-гром Киева северскими князьями Изяславом и Михаилом по наущению своего деда — князя Игоря, героя прославленного памятника «української писемності».

А последующий захват города Даниилом Галицким в 1238 г., когда Батый уже вошел в пределы Руси, вообще снимает ответственность с монголо-татар за «занепад культурної столиці тодішньої Європи».

Сам Даниил, учуяв приближение ордынцев, немедленно оставил Киев и спешно направился в гораздо более близкий сердцу Галич.

Не замечая этот показательный поступок самого «свідомоукраїнського» из всех древнерусских князей в отношении столицы «України-Руси», Грушевский тем не менее продолжает гнуть свою линию: «... суздальская линия Мономаховичей... начинает пренебрегать Киевом... и умышленно содействует упадку Киева». То есть им там давно уже не до нас, но они все равно виноваты!

Как можно одновременно «пренебрегать» и «умышленно содействовать...»?

Не в том ли корень наших бед, что некоторые отцы-основатели исторических школ научили нас постоянно искать виновника наших собственных неурядиц на стороне? В том числе и в той самой стороне, где в рассматриваемое нами время междоусобицы превосходят по кровопролитности «жестокое обхождение» суздальских «россиян» с киевскими «украинцами».

Для примера ограничимся кругом упомянутых исторических персонажей.

Уже на следующий год после взятия Киева Андрей Боголюбский двинул на Новгород несметное ополчение из ростовчан, суздальцев, смолян, полочан, рязанцев и муромцев. «Войско это новгородцы разбили наголову и обратили в бегство, захватив так много пленных, что потом суздальцы продавались ими по «ногате» за человека, т. е. втрое дешевле овцы» (Т. Л. Сухарев). В 1216 году новгородцы еще раз припомнили тот поход суздальцам, когда в сече между ними на Липнице полегло 9233 русича с обеих сторон.

Но, может, виной всему «природная кровожадность и азиатчина» великороссов? Что же, взглянем на территорию «европейски цивилизованной» Украины.

В 1211 году отцы упомянутых нами Изяслава и Михаила и дети князя Игоря, черниговские князья Роман, Владимир и Святослав, приняв приглашение галичан освободить их от венгерских захватчиков, первым делом истребили более полутысячи «великих» бояр — того «первого зачатка присущей украинцам демократии», которым так гордятся последователи Грушевского.

В 1256 г. сменивший их на престоле Даниил Галицкий на триста последующих лет опустошил Подолье, уничтожив уже бояр болховских — реликт древнего славянства без примеси русов-Рюриковичей.

Что же это, как не «гумилевские» распад и разложение?

Но даже если русичи перестали ощущать себя единым этносом (и войны на истребление — тому свидетельство), то означает ли это, что автоматически они перегруппировались в два антагонистически настроенных лагеря? Скорее наоборот — отсутствие вектора «северо-восток против юго-запада» в приведенном ряду конфликтов не оставляет камня на камне от умозрительных теорий об осознанной и преднамеренной политике «северных варваров» против «благородных западенцев». Кстати, Андрей Боголюбский в конце концов был зверски растерзан собственной челядью. Единственным же, кто, идя на смерть, встал на его защиту, оказался его слуга Козьма, «да и тот был киевлянин». И еще — самым последовательным союзником Андрея Боголюбского в его начинаниях на территории нынешней Украины был Галицкий князь Володимирко.

Да и мог ли быть чужим для киевлян Андрей Боголюбский — сын Юрия Долгорукого и внук Владимира Мономаха?

Впрочем, помня, что первый оказался основателем «вражеской» столицы, а второй наделил ее атрибутом «тоталитарной власти», в разряд генетически предрасположенной к мутации в «младшую сестру» (по Грушевскому) следует отнести всю «семейку» Мономаховичей.

Но что же тогда украинского остается в нашей древней истории?

P. S. Поводом для похода Андрея Боголюбского на столицу было препятствование Киевской митрополии автокефальным устремлениям Русской православной церкви в реально суверенной Владимирской земле. И если признавать наличие в позднем средневековье «российско-украинских» отношений, то кто же тогда выступал с «имперских» позиций? Причем в Киеве.

Кстати, Владимирская земля называлась тогда Залесской Украиной.

Еженедельник "2000"