Пятница, 29.03.2024, 15:54 | Приветствую Вас Гость | Регистрация | Вход

Каталог статей

Главная » Статьи » Таковых бо есть царство небесное

Коза-Дереза, или Почему я не очень люблю зиму
Мама посадила меня в сине-красные деревянные санки, бережно подоткнула зеленым клетчатым одеялом, глубоко вздохнула и с силой дернула веревку... Снегу навалило за ночь! До садика — километров пять, а то и все шесть. Видно, что передвигаться маме и без санок было бы тяжело. Старенькие коричневые сапоги проваливались в снег, а маленькие руки в рукавичках с упорной силой одинокой молодой женщины тянули веревку. Мы выехали на главную дорогу, и стало немножко легче. Там уже до нас проехали и прошли машины, пешеходы, санки... Зимнее утро было еще темным, и нам освещал дорогу свет, кое-где горевший в одноэтажных домах. Снег переливался разноцветными звездочками, все больше голубыми и желтыми. Мама часто останавливалась перевести дух, с шумом выдыхая через рот. Сколько ей тогда было? Двадцать шесть или двадцать семь. А страшный диагноз «врожденный порок сердца» был уже ей поставлен. *** …Я сидел в овчинной шубке и шапке, выкрашенных под леопарда, и хлопал глазами по сторонам. Иногда я поглядывал на свои ноги в черных остроносых валенках, торчащих из-под одеяла. Временами меня здорово подбрасывало, и мама тут же оборачивалась убедиться, что я на месте. А дорога однообразно тянулась за санками снежной нескончаемой плоскостью и, казалось, что наш путь бесконечен. Но добрались. Мама толкнула темную калитку, и мы въехали. Спустя несколько минут я уже был один. То есть, нет, конечно, не один. Вокруг меня сновали такие же, как я, двуногие. Ну и еще несколько взрослых. Но все же я был уже один. А мама ушла. Поцеловала и ушла. Начался новый отсчет времени. Когда меня отсюда заберут? Сегодня? Завтра? Когда? Никто мне этого тогда не объяснял. Или я просто не помню... Да нет. Все-таки не объясняли, не говорили, что моей маме тяжело. Что она одна меня подымает, а в доме никаких удобств. Ни воды, ни тепла, нужно топить печь, воду таскать из колонки. И потом мороз, холод... И все это на одни женские плечи. Почему мне это тогда, в то время, в конце семидесятых, когда все это происходило, не рассказали? Неужели я бы не понял? А то просто оставили, забыли... Как это страшно для ребенка вдруг понять, что про тебя забыли! Вот уже и стемнело, включили свет. А зимой быстро темнеет у нас в Малороссии. Многих детей уже забрали мамы или папы. А я все сижу, жду. А вдруг придет? Готовый в любую минуту сорваться и помчаться в дверь, куда убегали один за другим счастливчики, не забывавшие при этом обернуться и громко объявить всем нам, оставшимся: «А за мной пришли!» С какой бы радостью и я сказал бы эту фразу! *** Дневные воспитатели ушли, остались только ночные нянечки. Наша была совсем немолода, вернее сказать, уже пожилая старушка. Увидев ее, я сразу понял, что мама сегодня не придет и что вечером будет опять эта страшная сказка. Прошло много лет, а я и сейчас помню эту большую потрепанную желтую книгу в толстом переплете, где пряталась, жила, бодалась эта страшная зверюга. Неужели в этой огромной книге не было никаких других добрых сказок? О прекрасных принцах и принцессах или добрых мишках, наконец? Почему нам читали только эту? Может, она очень нравилась няне? Да что в ней может вообще нравиться? Хоть малому, хоть взрослому. «Я коза-дереза, за три копи куплена, пiв-бока луплено. Тупу-тупу ногами, вколю тебе рогами, нiжками затопчу, хвостиком замету, тут тобi смерть!» Что такое смерть, я уже в то время где-то понимал по-своему, по-детски. Но только, конечно, как что-то не постоянное, а временное. Понарошку. Но зачем, скажите, зачем, эта коза-дереза ребенку, для которого мир только начал открываться? Причем, свой мотив она повторяет, блеет множество раз, извергая из себя все свое злое, всю свою вредность. И в память мою врезался, я бы даже сказал, въелся этот лейтмотив на всю оставшуюся жизнь. *** После «козы-дерезы» начиналось другое мучение – ночной сон. Ну как можно уснуть? Одному. Без мамы. В чужом, пусть и теплом, но все равно, таком холодном для меня месте. Вокруг меня все уже мирно спали. Нас, детей, немного оставалось на ночь. Как тогда говорили — «на круглосуточну». Как я боялся этих слов: «на круглосуточну». За ними скрывались все самые страшные испытания, неприятности, которые только может себе представить трехлетний малыш. Помню, как я долго по ночам плакал, один в немой железной кровати. И никто не мог меня утешить. Да никто и не подходил успокоить, погладить по голове. А принял бы я ласку от другого человека? Мне нужен был только один человек на всей этой огромной земле. Моя мама. Вот с мамой я бы быстренько уснул. Она бы и спинку почесала, и сказку рассказала, и песенку спела: «Ой, люли-люли...» Так я и засыпал, залитый горькими детскими слезами, в полной уверенности, что несчастнее меня на земле никого нет. Никогошеньки. А утром, как лучик света, как родное мне солнышко, перед работой прибегала мама. Обнимала, переодевала меня. А я стоял как вкопанный, млеющий от счастья под ее торопливыми заботливыми руками. И только непрестанно спрашивал: «Ну, когда ты меня заберешь?» «Заберу, заберу, потерпи еще немножко, сыночек». Слезы застилали мне глаза, и я ничего уже не мог видеть… И вот я опять один и только плитка шоколада с фиолетовой пальмой напоминает мне о том, что мама все-таки у меня есть. *** Что-то вокруг происходило, двигалось. Ну, что может происходить в садике? Завтраки, горшки, гулянье, может, еще что-то... Не помню. А в моем маленьком сердечке теплилось, жило, грелось кругленькое, тепленькое: «А может, сегодня заберут?» И не будет больше этой страшной козы-дерезы. И завтра тоже не будет. И послезавтра и …никогда! *** Прошло больше тридцати лет с тех пор. По воле судьбы я уже много лет живу на юге Франции, где снег — большая редкость. А зиму я все-таки не очень люблю. P.S. Мама умерла, а вместе с ней, казалось бы, и моя надежда на счастье. Так что же оно - счастье? Сейчас бы остаться «на круглосуточну», только бы знать, что завтра утром придет мама и с запахами зимней стужи ко мне навстречу придет самое счастливое воспоминание, когда именно мама согревает теплом своей любви, и, как бы извиняясь, говорит: «Потерпи сынок, я скоро тебя заберу отсюда, и мы будем вместе, и уже ничто не разлучит нас». Только прожив полжизни, я понял, что этот миг не за горами. Мы встретимся, только не здесь…
Категория: Таковых бо есть царство небесное | Добавил: Администратор (01.07.2010)
Просмотров: 1086 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: