По всем рейтингам, Путин — самый могущественный человек планеты. Москва и в самом деле выглядит влиятельнее растерянного Вашингтона, безвольного Брюсселя и погруженного в свои дела Пекина. Но выгод от такого "могущества" Россия не получит.
Нет нужды перечислять международные рейтинги, в которых Владимир Путин по размерам всепланетной власти и влияния обходит не только суетного Барака Обаму, но даже и авторитетнейшего товарища Си Цзиньпина, председателя КНР. Охотно всеми признаваемое сверхмогущество правителя России несет в себе какую-то загадку. Ведь на дворе давно уже не XX век, и в его распоряжении нет той державы, которая правила одной третью человечества и наводила некоторый трепет на оставшиеся две трети.
Сегодняшняя Россия – это 2,0% мирового населения, 3,0 — 3,5% мировой экономики, 4,5% мировой торговли и примерно 6% мировых военных расходов (если взять за основу подсчеты международных учреждений). Немало, но вроде бы совершенно недостаточно, чтобы диктовать планете свои правила.
США, Евросоюз и Китай во много раз многолюднее. К тому же, каждая из этих держав и конфедераций по отдельности гораздо мощнее нас экономически. Ядерное оружие есть не только у России, но и у четырех "старых" его обладателей, а еще у Израиля, Индии и Пакистана. На подходе КНДР и Иран. И сверх того, несколько десятков держав запросто обзаведутся атомной бомбой, стоит им только этого пожелать. Кто, к примеру, рискнет шантажировать Бразилию, если она надумает что-нибудь в этом духе? Это вам не Пхеньян.
Суммарные российские военные расходы в 2013 году поднялись, возможно, до $100 млрд (если исходить из оценок их величины и скорости их роста, публикуемых Стокгольмским международным институтом исследования проблем мира (SIPRI). Это примерно 4,5% нашего ВВП, т.е. почти вдвое больше среднемировой доли, в два с лишним раза выше китайской, и слегка превышает нынешнюю долю военных трат в валовом продукте США.
Но в абсолютных цифрах военный бюджет Соединенных Штатов, хоть и сокращается, но все еще выше $600 млрд. А у Китая он почти $200 млрд. Шансов не то, что обогнать, но хотя бы приблизиться к ним, нет. Российские военные расходы уже сейчас превосходят возможности страны, а Китай только еще разминает мускулы.
Можно добавить, что суммарные военные траты стран ЕС составляют еще около $250 млрд. Ничто не мешает, конечно, возразить, что Евросоюз – структура рыхлая и в глубине души совершенно безобидная. Может быть и так. Хотя никто еще по-настоящему не проверял. Но Индия свое военное могущество (сейчас ее расходы — $50 млрд) будет наращивать неуклонно и достаточно быстро. А тут еще и Япония (которая пока тратит на военные цели $60 млрд) вдруг объявила, что у нее тоже теперь будет программа перевооружений, по годовым расходам примерно такая же, как и у нас.
Следовательно, если Путин и сумел испугать конкурентов, то не какой-то своей превосходящей военной, экономической или торговой мощью.
В прошедшем году он победил дважды. Сначала спас от США сирийский режим, причем сделал это уже после того, как в Вашингтоне поклялись, что американские ракеты полетят на Дамаск. А потом победил и Европу, вырвав из ее лап Украину всего за несколько дней до подписания полностью подготовленного договора об ассоциации с ЕС. Оба раза это были победы над противником, многократно сильнейшим и в военном, и в материальном смысле. Звание "самого могущественного" — понятный и по-своему заслуженный приз за такие редкостные достижения.
В причинах этих таинственных побед проще всего разобраться, если вообразить несколько других деяний — таких, которые пребывающий на вершине мирового могущества Путин не рискнул бы сегодня совершить ни в коем случае.
Ни при каких обстоятельствах он не может предложить Китаю вернуть обратно острова на Амуре напротив Хабаровска, которые согласился отдать ему десяток лет назад. Обретение всепланетного могущества ничего на этом участке не изменило. А вот если Китай захочет заключить какой-нибудь тесный экономический договор с какой-либо прилежащей к обеим нашим державам страной – условно говоря, с Монголией – то Москва, при всей своей нынешней мощи, не дерзнет не то что на попытку перекупить искомую страну, но и на самые осторожные недовольные намеки. Неприятно даже и представить, как станет действовать Пекин по всем азимутам, если Москва начнет в сферах реальных китайских интересов вести себя нелояльно и задирать нос. И в Москве это знают.
Президент России могущественнее председателя КНР только в двух пунктах. Во-первых, там, где международные устремления двух держав совпадают, и китайцы видят в нем человека, выполняющего полезную для них работу. Как в Сирии. А во-вторых, там, где, по их мнению, гиперактивность Москвы китайских интересов не коснется. На Украине, например, такие интересы есть, но, видимо, выглядят достаточно защищенными.
Китай, кстати, все чаще выступает не только как властитель российского потребительского рынка, но и как грозный и абсолютно нечувствительный к просьбам и уговорам конкурент российских производителей на рынках международных – например, металла и оружия. По всем этим линиям могуществу Кремля положен ясный предел, воспринимаемый им с полным смирением.
Что же до новых великих держав, вроде Индии и Бразилии, то они, при всех своих амбициях и наклонностях поучать человечество уму-разуму, пока что довольно благодушно относятся к внезапно расцветшей мощи Москвы.
Причина в том, что эта мощь не стоит им ни копейки. Они называют себя БРИКом (или даже БРИКСом), веселятся на саммитах, толкуют о том, что надо бы повести планету правильной дорогой, но никоим образом не подчиняют свой курс интересам России и ни при каких обстоятельствах не видят в Москве своего политического лидера. Любая попытка Кремля навязать им такое лидерство, извлечь из альянса с ними хоть какую-то конкретную выгоду, раз и навсегда разрушила бы эту так удачно налаженную гармонию.
Все путинские победы одержаны лишь на одном фронте – на западном, над "золотым миллиардом". И только на тех участках, где подвизаются особенно слабые политики и (или) особенно велика идеологическая растерянность.
Скажем, Евросоюз совершенно не готов был "покупать" режим свободной торговли с кем бы то ни было, а Путин, несмотря на истощение российских ресурсов, без колебаний купил режим Януковича. Если бы в тех шаблонах, которыми мыслит евробюрократия, "украинский проект" действительно заслуживал расходования несколько десятков миллиардов евро, то эти миллиарды нашлись бы даже и в кризис. Но в их картине мира амбиции не стоят таких денег. А вот в крумлевской картине они их стоят, и огромных.
Победа над Европой – это не просто победа бедного над богатыми, более слабого над более сильными. Это победа человека, который ставит престиж и любые прочие символы влияния и власти чрезвычайно высоко и готов заплатить за них очень дорого. То, что ничего долгосрочного эта престижная победа не даст, что Украина в конечном счете все равно уйдет – это вопрос для составителей каких-то будущих рейтингов. А сегодня можно бескорыстно радоваться затрещине, которую получила спесивая Европа.
С почти таким же бескорыстием Кремль спас и главу дамасского режима. Сирия слишком далека от российских границ, чтобы иметь геополитическую ценность. В плане экономическом ее ценность и того ниже. И никакие серьезные российские контингенты стоять там тоже не будут. При всей своей разболтанности, уж этого-то Запад не допустит. Если уж кто-то и выиграл от того, что установление полного хаоса на сирийских территориях временно отложено, так это как раз Америка и ее европейские партнеры. Но этот свой выигрыш Обама получил в форме очередной кремлевской пощечины. Притом полностью им заслуженной.
У всякой политической некомпетентности, безволия и бездумия есть свой предел. Если в Вашингтоне заранее знали, что согласятся не трогать Асада в обмен на его отказ от химического оружия, то они ни с того, ни с сего упустили очевидную возможность самим выступить с этим ультиматумом. А если у них вообще не было никаких идей, то совсем уж нелепо было грозить дамасскому диктатору военной операцией, к которой они не знали как подступиться. И в том, и в другом случае, обращение Путина с правителями "единственной сверхдержавы" как с политическими шестерками было этими правителями добросовестно заработано.
Как и во многих других случаях, твердая воля ничего не менять оказалась сильнее лицемерных метаний тех, кто не способен был ни руководить переменами, ни осмыслить их направление, ни иметь смелость отказаться от вмешательства в события, предполагаемый исход которых для них нежелателен. Разумеется, все, что разделяет между собой сирийцев и разрывает Сирию на части, никуда не делось, и от своей судьбы ее режим никуда не уйдет. Но сегодня Путин действительно могущественнее Обамы — как человек, который решительно берется за безнадежное дело, неизбежно выглядит "могущественнее" того, кто вообще ни за что не способен взяться.
Путин заслужил свое первое место в рейтингах. Он должен быть благодарен за это своим бессильным и бездарным коллегам-конкурентам, заслуживающим занесения в учебники как пример вырождения западных политических классов. Он силен их слабостью. А вот нашей стране ни моральных, ни материальных выгод от этой его силы не предвидится. Изображать могущество просто так, не ради хоть чего-то долгосрочного, а только, чтобы очередной раз взять над кем-то верх, ничего, кроме переходящего места в рейтинге, не приносит.
