...ЕДИНОВЕРИЕ ТАК И
ОСТАЁТСЯ КРАЙНЕ
МАРГИНАЛЬНЫМ
ЯВЛЕНИЕМ...
В этом году исполняется 40 лет решению Поместного Собора РПЦ МП 1971 года о снятии “клятв” на старые обряды Русской Церкви, наложенные Большим Московским Собором 1666-67 гг. Эту дату собираются серьёзно отмечать единоверцы, находящиеся в каноническом подчинении РПЦ МП и РПЦЗ МП.
Иерархия РПЦЗ на 3-м Всезарубежном Соборе 1974 года также высказала сожаление о гонениях на ревнителей старой веры и объявила клятвы на старый обряд «яко не бывшими».
Термин “единоверие” появился в 1800 году, в царствование императора Павла I, и был зафиксирован в так называемых “ответах” Московского митрополита Платона (Левшина), в которых обосновывалась возможность православным христианам, желающим молиться и совершать службу по древнему чину, делать это, не разрывая общения с синодальной Греко-Российской Церковью.
Практически весь XIX век единоверие понималось только как терпимое допущение для старообрядцев, “коснеющих” в старых чинах, и миссионерская политика, направленная на возвращение в Церковь “отколовшихся от неё” староверов. Однако к ХХ веку отношение к “древлему благочестию” стало меняться и в господствующей Церкви. Пришло понимание не только культурной, но и богослужебной, богословской ценности древней иконописной традиции, знаменного пения и дореформенных, а фактически древних аутентичных переводов богослужебных книг.
Всероссийский Поместный Собор 1917-18 гг. закрепил для православных приходов в России возможность перехода на старый богослужебный чин при волеизъявлении 4/5 членов приходской общины. Появились первые единоверческие епископы, начали проводиться единоверческие съезды.
Стоит отметить, что были единоверцами такие видные иерархи Российской Церкви начала ХХ века, как архиепископ Андрей (князь Ухтомский), епископ Симон (Шлеев), епископ Стефан (Расторгуев).
Сочувствовали единоверию митрополиты Антоний (Храповицкий), Анастасий (Грибановский), Арсений (Стадницкий), Иосиф (Петровых), Евлогий (Георгиевский).
Симпатии к старому чину соединялись для лучших чад Российской Церкви с болезнованием о продолжающемся с XVII века Великом Расколе и с желанием преодолеть его.
Особенно эти тенденции проявились в первые послереволюционные годы, когда новые гонения на религию заставили православных по-новому взглянуть на истоки русской революции и возможности её преодоления внутри народа. Владыки Иосиф (Петровых) и Андрей (Ухтомский) даже разрабатывали проект воссоединения старообрядческой и новообрядческой Церквей, который должен был завершиться принесением взаимного покаяния и прощения и общим крестным ходом. Причём староверы должны были идти от Рогожской слободы, новообрядцы - от храма Христа Спасителя до Красной площади, где уже совместный крестный ход доходил до Успенского собора Кремля, где торжественно совершалась совместная литургия по старому чину.
Сбыться этим мечтам не было суждено, и тема раскола по-прежнему остается актуальной для церковного сознания новообрядческой Церкви.
...
Но на практике единоверие продолжает быть “бедной родственницей” среди многообразия РПЦ МП, а единоверческих приходов в ней насчитывается всего около десятка из десятков тысяч зарегистрированных приходских общин.
Почему же так происходит и почему за 20 лет нового церковного возрождения или “второго крещения Руси”, как модно говорить в церковной среде, единоверию не удалось стать в ней сколько-нибудь заметной силой?
Начинать говорить об этом можно по-разному, но стоит начать сразу с главного.
Единоверие называют старообрядчеством внутри новообрядной Церкви. Но не стоит забывать, что главный пафос старообрядчества состоял и состоит не в принципиальном утверждении двоеперстия или возможности молиться только по старым чинам и книгам. Суть его вообще в серьёзном отношении к церковному преданию и уставу, к общему воцерковлению жизни православного христианина. А ведь именно с этим у современной новообрядной Церкви обстоят дела хуже всего.
Нерегулируемое повсеместное сокращение богослужебного чина, тотальная практика обливательного крещения, отсутствие реальной самостоятельности приходских общин и слабое знакомство паствы со Священным Писанием и катехизисом - общая реальность церковно-приходской жизни РПЦ МП.
Если нет уставного богослужения даже по новому обряду, более того, если подобная практика объявляется нормой, а сознание “учащей части” Церкви, то есть иерархии, даже воспринимает устав как устаревший и требующий обновления, то какое уж тут староверие!
...
В итоге мы видим чрезвычайно скромный рост единоверческих общин в РПЦ МП, потенциальная паства которых уходит в старообрядчество или в ИПЦ, а то и просто остаётся в новообрядчестве.
Подобная ситуация вряд ли изменится в обозримой перспективе, учитывая общую атмосферу в РПЦ МП и демонстрируемую её иерархией приверженность новообрядчеству, причём зачастую в самых модернистских его формах.
Единоверие будет вынуждено балансировать между ново- и старообрядчеством, оставаясь своеобразным гетто для тех чад “официального православия”, которые готовы закрывать глаза на “отступничество епископата”, лишь бы он не мешал им строить свой маленький автономный приходской мирок, в котором возможно не только молиться по-старому, но и тихонько, на кухне, ругать “никониянских” архиереев.
(опубликовано с сокращениями) взято на «LJ - Иерей Вадимъ»
|
