Верою исцеляюсь

В самом желании заниматься миссионерской деятельностью, нести людям слово о вере я не вижу ничего предосудительного. Думаю, можно согласиться с тем, что в нашей Русской Православной Церкви миссионерство не на должной высоте. Лично я осознаю, что на своем уровне, в своем маленьком городке уделяю ему недостаточно времени. Поэтому я с глубоким уважением отношусь к тем, кто берет на себя этот тяжелый крест.В свое время, еще в 90-х годах прошлого века, Святейший Патриарх Алексий II благословил каждого мирянина нести слово Божие, проповедь о Христе ближним. Одной из проблем тех лет было возвращение нашего народа к Православию, а без проповеди решить этот вопрос не представлялось возможным. И из-за недостатка нашей, православных, активности многие люди, ищущие Бога, к сожалению, оказались в сетях всевозможных сект и оккультных учений. Наверное, я тоже не приложил тогда достаточных усилий, чтобы этому воспрепятствовать…

Но, с другой стороны, нельзя не заметить, что сегодня при реализации благого и правильного желания проповедовать Православие порой происходят странные перекосы. Причем, оправдывая их, нынешние миссионеры обычно ссылаются на апостола Павла, сказавшего: Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых (1 Кор. 9, 22), и интерпретируя эту фразу по-своему, искажают ее смысл. Апостол, проповедуя перед человеком или сообществом людей, старался найти слова, доступные и понятные им. Он пытался понять их культуру для того, чтобы успешнее проповедовать о Христе и указать им на их ошибки. Проблема же современных миссионеров заключается в том, что, входя в какую-либо среду, они становятся ее частью и как бы говорят заблуждающимся: «Вы – молодцы, вы можете оставаться такими, какие вы есть, но еще плюс уверуйте во Христа».

Я понимаю, если бы миссионер пришел, скажем, на рок-концерт и совершил следующую проповедь: «Вы сейчас идете тупиковым путем, вы идете не в ту сторону. Рок-культура – это культура сатанинская. Совместить ее с Православием невозможно». Но когда я вижу на фотографиях игумена Сергия (Рыбко) с рокерской «козой», у меня возникает полнейшее недоумение. На мой взгляд, это абсолютно очевидная ошибка. Коль уж ты действительно взял этот нелегкий крест, твоя задача их, эту молодежь, вывести из тьмы к свету. Нужно поднимать их из того греховного состояния, в котором они пребывают, до более возвышенного – веры во Христа, а не самому опускаться и, будучи православным священником, совершать какие-то сатанинские ритуалы. Иначе, получается, ты просто творишь страшный, тяжкий грех под прикрытием миссионерства. Пытаясь спасти несчастных заблуждающихся людей, ты тащишь в Церковь вместе с ними всю эту грязь, как бы адаптируя ее под Православие.

Это, конечно, безумство и, кроме того, великая опасность. Потому что те слепотствующие люди, которые войдут после такой проповеди в Церковь, начнут переделывать ее на свой лад, отвергая истинное, традиционное Православие. 90-е годы, когда масса народа хлынула в церковную ограду, имели много негативных последствий. Было очень трудно «перемолоть» все это внутри Церкви, добиться, чтобы воцерковлявшиеся отказались от своих ошибочных воззрений, с которыми они пришли в Православие. Хотя суть воцерковления заключается именно в том, что человек, уверовавший во Христа, с радостью отвергает все свои заблуждения, даже когда-то очень дорогие и близкие ему, – ради Христа, ради Церкви и ее учения, спасения души. Без этого самоотвержения ничего не получится: человек будет только называться православным, носить на шее крестик, но при этом пребывать вне пути спасения.

Рекомендую всем, интересующимся этой проблемой, найти в интернете и послушать выступление ныне покойного профессора Московской Духовной академии Михаила Дунаева на XIII Рождественских чтениях в 2005 году, где он обличает апологетов нетрадиционного «миссионерства». В частности, профессор приводит слова старца Иоанна (Крестьянкина) о том, что тот, кто пришел к Православию от рока и не отказался от него, не может стать священником, служить и идти путем спасения. Вот насколько душевредна и опасна современная рок- поп- рэп- и прочая массовая культура!Мы находимся в состоянии брани с духом мира сего, с врагом рода человеческого. Способы и пути погубления и каждого человека в отдельности, и разрушения Церкви в целом весьма многообразны. Враг рода человеческого и его слуги с сотворения видимого мира неустанно трудятся на этом поприще и ныне не умаляют своих усилий. Мы все это знаем и прекрасно понимаем. Еще начиная со Священного Писания, где апостол призывает верить не всякому духу, и кончая трудами Святых Отцов и словами современных подвижников, везде в Православии красной нитью проходит мысль о необходимости духовной осторожности, бдительности. А в наше «время прелести», как называла его блаженная Матрона, когда особенно умножились всевозможные духовные ловушки и под предлогом совершения добра люди очень часто уклоняются с истинного пути, проблема духовного трезвения стала особенно актуальной.

Православные из Тулы просят прокомментировать ситуацию с обновленческой миссией и «православным рэпом», предоставляя в качестве иллюстрации материал о местных Рождественских чтениях (который был приложен к напечатанному выше письму и вместе с ним передан нами Антону. – Примеч. ред.). Приведем оттуда выдержки: «13 декабря в ТДС прошла секция VІІ Областных Рождественских образовательных чтений „Православная миссия: вчера и сегодня". Организовал секцию Миссионерский отдел Тульской епархии, в ее работе участвовали священнослужители, студенты и преподаватели Тульской Духовной семинарии, Тульского Государственного университета, Тульского Государственного педагогического университета им. Л.Н. Толстого и других вузов.О том, как помочь современному человеку найти дорогу к храму, особенно – если речь идет о подростках и молодежи, участники секции размышляли вместе с сотрудником Миссионерского отдела Тульской епархии Валерием Отставных, который отметил, что время традиционных методов миссионерской работы прошло. Современная аудитория имеет свои особенности – например, она с трудом удерживает внимание, и полуторачасовые лекции, которые были так популярны в 90-е годы, для нее неприемлемы. Поэтому необходимо искать новые формы работы. С аудиторией, особенно детской, молодежной, необходимо активно взаимодействовать – общаться, задавать вопросы; нужно заставить ее „проснуться". Для этого можно использовать и игры, и театрализованные представления, и видео-просмотры. Как показала практика, хорошо воспринимается молодежью рэп с текстами на „вечные" темы – о жизни, о смерти, о вере – в исполнении студента-заочника Тульской Духовной семинарии Антона Панченко».

Что значит, что традиционная православная миссия больше не состоятельна? Кто это решил? Господин Отставных? Лично я пришел к Богу в подростковом возрасте и в настоящее время знаю молодых людей и девушек, положительно относящихся к Церкви. Они интересуются, задают вопросы и нормально воспринимают истины Православия. Примечательно, что «миссионеры», делающие основную ставку на молодежь, фактически называют ее дегенеративной, уровень развития которой якобы явно не достаточен для принятия нормальной христианской проповеди, почему она и возможна только в «упрощенном» виде, будь то театральные этюды или рэп.

Дальше идет профанация и Христианства, и творчества. Да, написать текст на определенную тему можно, но когда сочинение текстов «о вечном» (лишь бы на христианскую тематику) ставится на конвейер, искажается сама суть творчества, процесс художественного оформления своих мыслей и чувств, пережитого опыта превращается в производство чуть ли не пропагандисткой продукции с «правильным смыслом».

Конкретно о «православном рэпе». Пусть не думают, что я не знаю, о чем говорю. Я лично сочинял рэп-песни или песни с элементами рэпа. Но сегодня глубоко убежден, что только при отсутствии элементарного благоговения и художественного вкуса можно накладывать слова о Христианстве на экстатические «качающие» биты, причем начитывая сами тексты с какой-нибудь гнусавой интонацией, с которой иные «реальные пацаны» повествуют о жизни улиц, или другим неблагообразным способом. Я ознакомился с творениями «православных рэперов», они даже не пытаются как-нибудь облагораживать свои, так сказать, произведения, выбирать из арсенала выразительных средств рэпа что-нибудь, звучащее не так пошло.Рэп как музыка не столь разрушителен, как рок, хотя и имеет в своей основе экстатические ритмы. Однако в любых своих проявлениях это – низшая форма искусства. Неужели «православные рэперы» никак не ощущают, что возвышенные темы заслуживают, как минимум, более высокого художественного оформления? Святитель Игнатий (Брянчанинов) писал о недопустимости смешивания сакрального с мирским, касаясь светского высокого (!) искусства. О чем же тут еще говорить?

Господь говорит: Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем (Мф. 11, 29). А где же тут смирение, какая кротость, когда речь идет о буйных ритмах, нецеломудренных телодвижениях? Рэп, как и рок, – это музыка страстная, диавольское изобретение, по-другому не скажешь. Вдумайтесь: проповедовать святую веру! Эта проповедь должна быть чистой, с благоговением, со страхом Божиим. А тут, например: «Ты почему в храм не идешь, как это так – ты так живешь…» – под бесовские биты?!Нам, священникам, не надо заискивать перед молодежью, опускаться до их состояния; надо, наоборот, их выводить из этой бесовщины. Нужно серьезной проповедью нести слово Божие, призывать к покаянию. В «Правилах богоугодной жизни» святитель Василий Великий пишет для нас, пастырей: «Лишаются избрания Божия те, которые в угождение слушателям возвещают волю Божию без дерзновения, раболепствуя перед теми, кому хотят угодить»; «Учащий должен поставить себе целью всех возвести в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова, и притом каждого в собственном его чине». Поэтому не надо стесняться говорить молодежи правду: «Парни и девушки, братья и сестры! Давайте повернемся к Богу лицом, не будем обольщаться „роками", „рэпами" – это все суррогат, обман, диавольская ложь. Давайте мы начнем с храма, с покаяния».

Я был свидетелем истинного обращения к Богу. Если сфотографировать человека, который приходит в храм и хочет покаяться, до и после Исповеди – на фото будут запечатлены разные люди. А когда он отходит от Чаши после Причастия – он просто светится, преображается, в нем поселяется благодать Божия. И такой человек не может не понять: вот где Господь, а не на «православном» рэп- или рок-концерте, где проповедуют игумен Сергий (Рыбко) и протодиакон Андрей Кураев.

Эти люди, возможно, специально засланы в Церковь для ее разрушения. Они знают, что делают, работая на врага рода человеческого. Но они что, умирать не собираются? Вдумайтесь: «Я нахожу много общего между роком и духовными песнопениями и иногда мысленно накладываю церковные песни на тяжелый рок – интересно, что бы получилось?»; «Можно творить Иисусову молитву под звуки рок-музыки» (слова о. Сергия (Рыбко)). А батюшка Рафаил (Берестов) говорит совсем по-другому: «Надо читать молитву Иисусову с плачем, с сокрушением, с покаянием – тогда не впадешь в прелесть». Этому учат и все Святые Отцы – мы должны проводить свою жизнь в плаче. Как сказано в Священном Писании: Сердце мудрых – в доме плача, а сердце глупых – в доме веселья (Еккл. 7, 4).Господь наш Иисус Христос оставил нам пример истинной проповеди, этих, может быть, порой жестких обличений, которые не нравятся людям. Могут возразить: «Но так мы не приведем народ к Богу». А сколько людей ходило за Господом нашим? Тысячи. А потом, помните, сколько осталось, когда Он сказал: «Кто не будет есть Мое Тело и пить Мою Кровь, тот не будет иметь жизни вечной»? – «О! Что Он такое говорит?! Жестоко это слово, жестоко!» – и уходили. Осталось двенадцать. И Господь обратился к ним: «А не хотите ли и вы отойти?» Но апостол Петр ответил: «Нет, Господи, куда мы пойдем, нам некуда идти, у Тебя глаголы вечной жизни» (см.: Ин. 6, 53–68). Малое стадо, понимаете? Если Господь не мог удержать тысячи, то мы – что? Что мы хотим своей безблагодатной проповедью на рэп- или рок-языке? Мы хотим привлечь тысячи? Простите! Одну душу привлечем, и как привлечем, а девяносто девять, которые соблазнятся, – погубим!

К сожалению, лжемиссионерство – это распространенное явление. Причем даже вполне благонамеренные православные люди считают, что в деле миссионерской проповеди суть христианская должна оставаться неизменной, а формы могут меняться. На днях и Священный Синод принял решение, где что-то подобное говорится (см. Журнал № 80 заседания Священного Синода от 16 июля об одобрении документа «О современной внешней миссии Русской Православной Церкви». В документе, в частности, сказано: «В меняющемся мире изменяются и формы внешней миссии Церкви, но само христианское свидетельство и проповедь Христа тем, кто еще не слышал о Нем, всегда остается неизменной задачей Церкви». – Примеч. ред.). А это открывает путь к любым злоупотреблениям.Вот сейчас даже либеральные и модернистские СМИ стали критиковать лжемиссионерскую акцию Б. Якеменко с кощунственным провокационным названием. И председатель Синодального информационного отдела В.Р. Легойда сказал: «Миссия не может быть балаганом». А почему? Если вы говорите, что формы могут быть разными, то почему не балаган, не цирк? Значит, не все формы приемлемы и нельзя сказать, что сущность остается неизменной, а формы меняются. И форма, и содержание христианской проповеди давным-давно определены, и ни один здравомыслящий человек не отделяет одно от другого.

Если вы говорите, что проповедуете Христа, то будьте добры выбирать для этого такие формы, которые Христа достойны, которые заповеданы Им Самим, переданы нам апостолами. Если Христа проповедуют в неподобающей форме, это профанация, осквернение святыни. Мы вполне можем судить об этом по естественному христианскому чувству благоговения. Понимаете, какая вещь: ну, нет канонов, например, о том, что недопустимо делать голографические иконы. Но это просто недостойно образа Христова! Голография – это элемент масс-культуры, псевдоискусство. Они будут говорить вам и о рок- и рэп-музыке: «Этого не было во времена Святых Отцов». Да, не было. Но мы-то есть! Мы христиане или кто?! И мы имеем полное право судить об этом по своей христианской совести.

Наверное, надо жаловаться епархиальному архиерею. Но, конечно, нужно понимать, что ситуация зашла уже очень далеко. Если 10–15-летнему ребенку приходится объяснять, почему воровать нехорошо, то дело уже очень плохо. Есть вещи просто запрещенные. Даже Сам Бог в заповедях говорит: «Не убий» – и все. Нет никаких объяснений и доказательств, вроде: «потому что это плохо для общества», «потому что это повредит твоей душе»… Ничего этого не сказано, просто: «Нельзя». Так и здесь. А когда приходится что-то доказывать, значит, мы уже боремся в неравных условиях. И человеку, который в гриме рычит в микрофон, будучи рукоположенным в сан диакона, уже не объяснишь, почему этого делать нельзя. Его можно только наказать, принудить, как-то изолировать от церковного общества…

Когда Церковь отказывается от своего единственного призвания – спасения душ человеческих и начинает заниматься светской деятельностью, она неизбежно теряет прихожан. Т. е. если судить даже чисто социологически, это – натуральная антимиссия. Потому что развлечения люди с гораздо большим успехом найдут вне Церкви. Значит, если лжемиссионеры искренне заботятся о количестве прихожан, они глубоко заблуждаются. Первый «призыв» охваченных лжемиссионерством рано или поздно уйдет. Останутся их дети, а они не пойдут в Церковь. Мы забываем об одной простой вещи: для того чтобы твои дети ходили в Церковь, внуки и правнуки в ней спасались, нужно самому иметь совершенно безкомпромиссную горячую веру и стоять в ней до конца. Если ты «отпустил вожжи» – можешь быть уверен, твои дети уже не пойдут в храм. Мы наблюдаем хронологически, на примерах семей, утрату веры от поколения к поколению. Бывают разные причины, понятно, но в целом это так. От того, что ты передал, твои дети примут только часть. Если ты сам, будучи христианином, участвуешь в фестивалях кельтской культуры, они будут участвовать только в фестивалях кельтской культуры, пребывая вне церковной ограды.Я считаю, что наше главное дело, противников лжемиссионерства, – это свидетельство об истинной вере. Мы верим в Церковь как в святыню и хранительницу святыни; верим в сан как в святыню; в слово Божие как в святыню; и мы об этом свидетельствуем. Конечно, горько, что мы должны об этом свидетельствовать перед настоятелем, епархиальным начальством и т.д. Но это факт современной действительности, который не должен приводить нас в уныние и расслаблять. Свидетельство – не активистская акция, чтобы оказать давление на архиереев с целью изменения церковной политики. У мирян своя функция, свое место в Церкви, и они не имеют права учить архиереев. Но свидетельствовать об истине они обязаны: это наш долг и путь спасения.