Верою исцеляюсь

О Паисии Святогорце. Ну наконец-то ты научился говорить "как благословите"

Публикуем рассказы о Святой Горе архимандрита Григория Зумиса, игумена афонского монастыря Дохиар. Мы исправили перевод, который далек от совершенства. Назовем эти воспоминания "Дохиарский патерик", потому что это так и есть, настоящий патерик, или точнее, Герондикон. Эти рассказы учебник подлинной афонскойдуховности.

 В этом рассказе о старце Паисии прежде всего обращает на себя внимание и удивляет разительное несоответствие его Житию, мы имеем в виду интерпретацию этой истории расказчиком. - Святая Гора

В наши дни много пишут о святогорском монахе Паисии Святогорце. Мне не хотелось бы, чтобы о нем не было упомянуто и в этом небольшом собрании рассказов, так как я лично был с ним знаком, и мы оба общались с одними и теми же старцами.

В конце пятидесятых я прочёл его письма, адресованные одному молодому юристу из Афин, который интересовался богословием и духовной жизнью. Они познакомились на горе Синай и поддерживали хорошую возвышенную дружбу. В этих письмах угадывался автор с прямым характером, обладающий большим талантом учить и наставлять души, опустившиеся в своём падении до ада. Благодаря подвижнической жизни отец Паисий обладал дарованной от Бога проницательностью и благодатью Святого Духа. Его правдивое слово, исходившее из очищенного сердца, было назидательным для людей и возвращало их на путь Христов.

 Я познакомился с ним вместе с другими братьями в 1967 году. Он жил на Афоне в очень маленькой келье в Предтеченском скиту, относящемся к Иверскому монастырю. Он сам заботился о келье, и благодаря его уходу она была в прекрасном состоянии. Он, кстати, знал плотницкое дело и мог самостоятельно восстанавливать запущенные кельи.

 Рядом с ним жили в своих каливах иеромонахи Василий и Григорий. Эти трое монахов были одного духовного устроения, но необходимость восполнить число братии в монастыре Ставроники-та разрушило их святой союз. Старец Паисий из отшельника вновь стал насельником общежительного монастыря, чтобы помочь его братии своим многолетним монашеским опытом.

 Впрочем, братия вскоре разошлась с ним во мнениях, и он снова ушёл в свою любимую Афонскую пустыню. Он хотел, чтобы монашеская жизнь была строгой и серьёзной. Если место, в котором он жил, препятствовало этому, он покидал его. Поэтому он с легкостью менял места своего отшельничества, хотя  это и стоило ему трудов и лишений. Он был человеком живого, подвижного духа, который всегда стремился к осуществлению своего идеала. Несмотря на своё стремление к безмолвию, он горячо желал спасения людям, живущим в миру, и поэтому не избегал встреч с ними.

  Основой духовной жизни он считал послушание:

 «Моим первым монастырём на Святой Горе был Эсфигмен, там меня постригли. Его столярная мастерская была для меня первой подготовительной школой этой великой добродетели. Игумен спросил, что я умею делать.

 —    Я столяр.

Тотчас он отдал меня в послушание монаху-столяру. На следующий день тот поручил мне сделать замеры для оконной рамы. А в мастерской он сказал мне, чтобы я отпилил доски большего, чем было нужно, размера. Я говорю ему:
   - Это будет слишком много.
   - Ты что, будешь мне указывать? Пили там, где я сказал.

Когда мы примерили их к оконному проёму, они, естественно, оказались слишком длинными.
—    Видишь, отче, они не подходят.
—    А ну-ка, сынок, замерь ещё раз.
В мастерской он на этот раз велел мне отпилить доски
меньшего размера.
—    Отче, рама выйдет меньшей, чем надо.
—    Ты, новичок, будешь мне указывать?

 Рама получилась маленькой.

—    Видишь, отче, я был прав.
—    Давай, монах, снова меряй.
 К моему смущению,  он велел мне напилить доски еще большие, чем в первый раз.

 Я подумал: "Боже мой, 

 что нужно этому человеку? Он что, сумасшедший?"

 На этот  раз я ответил:

—    Как благословите.
Тогда старик поднял свою седую голову и сказал мне:
—    Ну наконец-то! После того, как мы перепортили ку
бометр дерева, ты научился говорить "как благословите"».

Когда я с ним познакомился, старец вырезал кресты.

 - Отец Паисий, тебе это рукоделие помогает молиться?

 -  Даже очень. Когда я вырезаю тело распятого Христа, то сам переживаю Его страдания: резец и стамеска становятся письменным прибором, который описывает их не на бумаге или дереве, но в моём сердце. Это приводит меня в такое состояние, что я забываю даже о своих естественных потребностях.

 О Паисии Святогорце Житие