Сей собирательный образ подойдет многим современным владыкам В некотором царстве, в некотором государстве, а точнее на славной Российской земле жил-был один митрополит. И хотя крещен он был в Православной церкви и поэтому считался православным, уж очень он любил католическую веру, безмерно благоговел перед римским папой и очень скорбел по поводу того, что «глупый» православный русский народ никак не хочет пускать это светило еретического мира на святую русскую землю. А еще, сей митрополит любил экуменические молитвы, на шабаш которых собирался весь еретический и языческий сброд со всей земли. Там он с большим удовольствием встречался и даже горячо, по-братски лобызался с иудейскими раввинами, которые лютой ненавистью ненавидят Иисуса Христа и Матерь Божию, с католическими ксендзами – непримиримыми врагами Православной церкви, любезно раскланивался с полуголыми язычниками – буддистами и всевозможными африканскими колдунами. Его даже не смущало то, что на этих сборищах сатанинских, раскрашенные краской чернокожие шаманы в набедренных повязках носят по залу Святое Евангелие, в экстазе тряся его над головами, приплясывая при этом под звуки тамтамов, свои папуасские танцы. А потом, кривляясь, читают это Евангелие со сцены, истолковывая смысл Благой Вести по-своему. Там владыка с удовольствием присутствовал на многочисленных еретических службах и с умилением наблюдал поклонения различным языческим идолам. И все это казалось чудовищным вымыслом, если бы не было на самом деле горькой правдой. Но наш митрополит ничего плохого в этом не видел. Он с довольным видом сидел в первых рядах на этих бесовских сборищах, позоря Русскую Православную Церковь. А возвращаясь домой, писал доклады о плодотворности посещении этих безумных съездов, о том, что благодаря таким «диалогам любви» вносится огромный вклад в дело претворения мира во всем мире, о дружбе всех религий, об упразднении устаревших запретов общения между всеми «христианскими конфессиями» и о прочей ерунде. Потом, отчитываясь о проделанной работе, он читал свои лукавые доклады на важных церковных советах, где его внимательно слушали другие митрополиты, одобрительно кивая головами. И странное дело, никто из них не возмущался, не говорил, что «нельзя ходить на совет нечестивых», как сказано в первом псалме Псалтири. Никто не вспоминал Правила Святых Отцов, которые под страхом отлучения от Церкви запрещают посещать такие сатанинские сборища. Наоборот, все увлеченно обсуждали эти доклады и назначали сроки следующих поездок на шабаш «Всемирного Совета Церквей». Ну а то, что такими прелюбодейными «экуменическими диалогами» возмущались православные церковные люди, владыку мало интересовало. Ему, эти «надоедливые верующие» уже «все уши прожужжали» про свои Церковные Правила и изрядно надоели митрополиту и его единомышленникам. «Ведь если бы не эти зануды, – думал владыка – то мы бы уже давно молились со всеми христианскими конфессиями вместе и причащались бы из одной чаши. Ведь все эти разногласия в догматах и вероучениях устарели и никому не нужны. Сейчас, между прочим, век компьютерных технологий и дипломатических компромиссов, а не средневековье. Вот у цивилизованных католиков – римский папа, безгрешен в делах веры. И нам давно так надо! Тогда можно было бы модернизировать Церковь на более современный и цивилизованным лад. Так ведь не дают! Каждый мнит себя полноправным членом Церкви, да еще возмущается, если ему что-то не нравится! И ведь не пошлешь их открыто куда подальше. Нельзя! Ну ничего, скоро мы этих ревнителей Православия будем объявлять террористами и экстремистами, вот тогда они у нас попляшут со своими Святыми Правилами! Вообще-то все церковные люди, в понятии нашего митрополита, разделялись на три категории. Первая, и самая ненавистная ему, категория – это, как он их называл, «возмутители спокойствия». Это люди, которых интересует все, что, делается в Церкви. Они активно участвуют в церковной жизни и вникают во все церковные дела – что владыке страшно не нравилось, К тому же, эти «выскочки» радеют за чистоту Православия и не дают митрополиту в полной мере развернуть его любимую экуменическую деятельность. Вот этих, «наглых и противных» возмутителей своего спокойствия он на дух не мог переносить. Приказал охране даже на порог их не пускать со своими прошениями, чтобы не нарушали его безмятежный покой. Вторая категория самая спокойная – это бабушки прихожанки и люди, не интересующиеся и не участвующие в жизни Церкви. Они не знают ни догматов, ни церковных правил, и не лезут ни в какие дела. Они верят всему, что бы им ни сказали, лишь бы говорящий был в церковном облачении. Очень удобная категория прихожан! Они приходят в храмы, покупают свечки, пишут записки, отстоят службу и расходятся по домам, принося хоть и не большой, но очень стабильный доход. И третья, самая любимая, категория – это богатые люди, верующие в Бога. Вот они очень интересовали митрополита, но в основном как потенциальные источники его финансового дохода. Ведь они несли в храмы, нему лично, большие деньги. К тому же, каждый храм был обязан отдавать немалую долю этих денег в его безраздельное пользование. Поэтому, этих людей митрополит холил и лелеял. Снисходительно оправдывал все их грехи, радушно их встречал, горячо обнимал, приглашал их на свои роскошные трапезы, куда простым людям вход запрещен, сажал их там на почетные места, поднимал в их честь тосты «на многая лета», и потому жил хорошо и безбедно. Правда, находились отдельные несознательные личности, которые пытались каким-то образом повлиять на его финансовые доходы, но владыка строго пресекал такие попытки. Вот недавно, приходил один такой, батюшка-настоятель, хотел выпросить себе побольше денег. Говорил: – Владыка, наши люди, работающие в церкви, получают мизерные деньги, на которые можно только с большим трудом существовать, так как продукты и одежда сейчас очень дорого стоят. Да и за жилье им надо платить. Ведь квартплата и коммунальные услуги становятся все дороже и дороже, а получка у людей в церкви очень маленькая Поэтому, преосвященнейший владыка, благословите снизить налог с нашего храма, чтобы я смог повысить людям зарплату, а то им живется очень тяжело, К тому же, с таких маленьких доходов им практически ничего не отчисляется в пенсионный фонд. А ведь нам, как пастырям, надо подумать об их будущем – как они будут жить в старости. Но мудрый владыка сразу же перевел разговор на духовную тему: – Не о брюхе и мамоне надо думать, а о спасении души! Если верят в Бога, поработают и за гроши. Ну а если не хотят, то пускай уходят, их никто не держит! А «сребролюбивый» батюшка продолжал: – Владыка, но люди хотят работать именно в церкви. Они любят наш храм и не хотят уходить. И если им прибавить зарплату, они будут просто счастливы, что, работая в церкви, не имеют нужды. – Не в деньгах счастье! – отрезал митрополит, а сам подумал: хорошо сказал! Коротко и ясно. Да, с таким тонким умом, как у меня, трудно кому-нибудь спорить. Так и ушел ни с чем, этот «хитрый» батюшка – экономический террорист. Подумать только, пытался подорвать экономику целой епархии! Но не тут-то было! Владыка всегда был на страже! Вот так – смиренно и кротко, с любовью и терпением в нестяжании и милостыне – пас овец Христовых наш митрополит. Так что жизнь шла более-менее тихо и спокойно – в постоянном изобилии. Да тут, как назло, главари «богоизбранного народа» придумали ИННэны. Кто не знает – это такая задуманная богоубийцами всемирная инвентаризация людей, чтобы все рабы были у них на учете, каждый со своим номером. И главное, ведь что придумали мерзавцы! Задумали эти богоборцы сделать так, что всем – и малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам – положено будет иметь свое личное число. И что скоро никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это число. И в обязательном порядке каждый должен пойти и получить этот рабский компьютерный номер! Ну и началось! Первыми забили тревогу Афонские монахи, а за ними другие монастыри, и даже некоторые Поместные Церкви. А когда нумерация людей дошла до Русской земли, то и в России восстали многие монахи и целые монастыри, а также множество батюшек и огромное количество православных церковных людей. В общем забурлила Русская Православная Церковь. Сначала у митрополита тоже мелькнула мысль: «Что-то тут не в порядке, что-то нехорошо!» Но спешить с выводами он не стал. Как образцовый церковный чиновник, он умел такие подозрительно правильные мысли сразу же от себя отгонять, а в своих решениях ориентироваться не на свою ненадежную совесть или какие-то там церковные книги, а исключительно на мнение начальства. К этому его приучили сразу, в самом начале его церковной карьеры, когда взамен на стремительный взлет по церковной иерархической лестнице он дал письменное обязательство исполнять все установки своих покровителей, «И хорошо, что не поспешил!», – подумал владыка, когда сверху пришла негласная директива о том, чтобы всех недовольных объявлять «раскольниками», по возможности гнать в три шеи из храмов и монастырей, а недовольным батюшкам просто не платить зарплату. А для дискредитации возмущающихся приказано было упорно делать ударение на то, что якобы недовольные нумерацией утверждают, что номер – это печать антихриста, а это, мол, не так. Владыка принял все это к сведению и рьяно взялся за работу – кого ругал, кого гнал, кого в запрет, кого за штат, а кого и с глаз долой. Топал ногами, сверкал очами, слушать ничего не хотел ни про каких афонских монахов, ни про старцев. – Я сам старец! – кричал владыка – Пошли вон, раскольники! Что вы мне все Библию суете, это не печать антихриста! – А никто и не говорит, что это антихристова печать, – отвечали люди. – Это начало построения общемировой системы, при которой нельзя будет ни покупать, ни продавать без какого-либо символа. Для богоборцев сейчас главное внедрить эту систему любыми путями, чтобы люди начали постепенно к ней привыкать. Вот что для них сейчас важно! А какая будет настоящая печать антихриста, еще никто не знает, хотя сейчас начинают проявляться ее основные принципы. Например, открывается то, что через компьютерную сеть можно контролировать каждого человека на земле. Вы ведь, наверное, знаете, что возможность контроля над каждым человеком – это обязательное условие для пришествия антихриста. Раньше никто и представить себе не мог, как это можно сделать. А ключевой код главного мирового компьютера, число – шестьсот шестьдесят шесть. Что весьма настораживает! Ну, а так, как это только начало построения этой системы, то сейчас проще всего остановить эту заразу. Поэтому владыка, если уж вы не хотите официально выступать против, защитите хотя бы православный народ! Ведь вы же пастырь и защитник людей Божиих, а вы их гоните из храмов и монастырей прямо в пасть к волкам. – Да вы что, совсем обнаглели? Нас митрополитов, никто не имеет права учить, а тем более говорить, что мы делаем что-то не так! Мы самые умные и самые важные люди в Церкви, про нас даже думать плохо нельзя! Вот мы какие! – возмущался владыка. – А вы мне здесь сказки рассказываете, про какую-то систему, какого-то антихриста. Вы что, с ума все посходили? Начитались разной ерунды! Вы все в прелести! Да мне хоть десять печатей с числом 666 на лоб поставь, я не боюсь! Главное в душе от Христа не отречься! А внешние символы значения не имеют. Вообще складывается такое впечатление, что вы или зомбированы, или просто кем-то куплены! Дело в том, что наш митрополит не был принципиальным человеком и менял свои убеждения довольно часто, в зависимости от поступающих директиву сверху, и он не понимал – как это люди могут иметь и твердо отстаивать свое мнение, отличное от мнения большого начальства. Это было выше его понятий. Поэтому он был уверен, что так твердо стоять на своем мнении можно только за деньги. Бедняга! А тем временем, люди ему отвечали: – Владыка, мы не куплены, а искуплены кровью Господа нашего Иисуса Христа, и являемся Его рабами. А Господь в Евангелии открыл, что в мире действует тайна беззакония, которая готовит воцарение сына погибели, то есть антихриста. И что антихрист будет клеймить своей печатью всех, кто ему поклонится. А кто не примет ту печать, будет гоним и убиваем, но спасется для Царствия Небесного. И дал Господь признаки того, как эта печать будет действовать, чтобы мы были бдительны и увидели ту сеть, которую плетет ловец душ человеческих. И сейчас, по всем этим признакам, начинается открытое построение этой печати. Итак, рассудите владыка, кого нам следует более слушать и чью волю исполнять – Иисуса Христа или вашу? – Ну, пошло-поехало! Рабы, печать, антихрист! Очнитесь! Мы живем в двадцать первом веке. Сейчас ракеты в космос летают, весь мир объединяется, упраздняются границы, кругом компьютеры. Скоро даже деньги электронные будут, единые во всем мире. Цивилизация развивается! Надо всем жить в мире и любви, всем религиям и всем людям. А вы талдычите одно и то же. Надоело уже! – А какая любовь может быть у Православия с язычеством и еретиками? – спрашивали люди. – Неужели, владыка, вам непонятно, что экуменизм это предтеча новой, единой, общемировой антихристианской религии. А границы упраздняются только для того, чтобы создать одно, единое государство на земле, правитель которого будет правителем всей земли. И наличные деньги во всем мире постепенно убираются из оборота для того, чтобы ускорить создание этого единого государства. К тому же, пока существуют наличные деньги, люди имеют определенную свободу, так как деньги – это средство к существованию. А при безналичной финансовой системе, человек фактически денег не имеет, он становится рабом и полностью зависимым от того, кто этими виртуальными деньгами управляет. А управление это будет у единовластного правителя всей земли, то есть, у антихриста. Так что, вы, владыка, сами назвали все признаки подготовки для пришествия сына погибели. Ибо сказано: «Когда будут говорить – мир и благоденствие, тогда и придет конец». – Ну, мое терпение кончилось! Мне надоело слушать фантазии вашего воспаленного ума. Вы самые настоящие фанатики и раскольники, уходите прочь, я с вами не желаю больше разговаривать. Но так как недовольных в каждой епархии было довольно много, а «фанатиками и раскольниками» надо было объявлять почти всех монахов, огромное количество батюшек и больше половины прихожан, то решили митрополиты собраться на совет, чтобы решить, что же им делать дальше. И вот, собрались первосвященники в большом, красивом зале и стали совещаться. Первым начал самый главный из них: – Все вы знаете, что происходят большие возмущения верующих по поводу того, что людям присваивают номера. Поэтому Церковный Народ хочет, чтобы мы – архиереи, официально объявили свое мнение об этой затее с нумерацией людей – от лукавого она или от человеков. Какие, в связи с этим, будут предложения? Все сидели в задумчивости. Но тут наш знакомый владыка взял слово и начал рассуждать: – Я вот что думаю – если мы скажем, что от лукавого, то нарушим договоренность с мытарями о том, что мы поможем им пронумеровать церковных людей. А если скажем от человеков, то народ совсем нам верить перестанет, потому что все знают, что это бесовская затея. Поэтому давайте ответим так: «И принять номер не грех, и отказаться тоже не грех», – то есть ни вашим, ни нашим. Получится, что и волки сыты, и овцы целы! Все одобрительно закивали головами, а председательствующий сказал: – Правильно, хорошее решение! Надо поручить нашим писарям, написать такое обращение к народу. Они умеют сочинять такие доклады «ни о чем». Пожурим в этом обращении и тех, и других, чтобы никому обидно не было, вставим парочку патриотических фраз, но главное – надо снять с себя ответственность с обеих сторон, чтобы мы были в этом деле не при чем. Пускай сами друг с другом разбираются. Зал одобрительно загудел. Но тут встал один митрополит: – Всечестные отцы, это что же получается? Таким образом, мы просто предаем народ Божий. Что это за определение такое – «и так не грех, и этак не грех». Ведь так не бывает! Я с таким определением не согласен! Как Господь в Евангелии сказал? Или «да», или «нет», а все остальное от лукавого. Вот и давайте определяться четко, по Истине – или благословляем принимать номера, или нет. Лично я – против! Все сразу замахали на него руками: – Что ты, что ты, отец! Не хватало нам еще из-за твоей Истины с кесарем ссорится! Мы хотим жить спокойно. Нам не нужна никакая ответственность ни за какой народ! – Но народ-то – Божий! – воскликнул митрополит, – За каждую душу мы дадим ответ пред Господом. Мы для верующих людей должны быть пастырями добрыми! Заботливыми отцами, которые оберегают чада свои! А получается, что мы наемники, не радеющие о стаде Христовом, или, хуже того, «волки хищные в овечьей шкуре»! Но председательствующий его перебил: – Ты, отче, ехал бы в свою епархию, к далекому морю-океану, и устанавливал бы там свои порядки, а в столице мы сами, без тебя разберемся. Итак, отцы, голосуем! Кто за предложение – составить обращение к народу с таким определением: «принять номер не грех, и отказаться тоже не грех». Кто за? Большинство. Кто против? Один. Кто воздержался? Никого. Предложение принято. Все! Собрание первосвященников окончено! А когда все разошлись, председатель собрания встретил в кулуарах знакомого нам митрополита и сказал: – Необходимо как можно быстрей создать комиссию из наших, надежных людей, придать ей какой-нибудь богословский статус посолидней, и пусть они вынесут такое же решение, как и наше. Тогда можно будет говорить, что и церковные «богословы» такого же мнения, как и мы. Займись этим, отец, только проследи, чтобы туда не попали случайные люди, особенно любители правды. Ну, ты понимаешь, о ком я говорю. И пришлось владыке вместо того, чтобы спокойно отдыхать, заниматься этой комиссией. Подыскивать нужных людей, инструктировать их, всячески намекая и подмигивая, организовывать всю административную часть, а потом еще заниматься тем, чтобы через средства массовой информации решение этой «богословской» комиссии было обнародовано и дошло до кого нужно. В общем, пришлось попотеть. Но зато удалось задушить возмущение верующих, которые не хотели иметь число вместо имени. «Теперь-то они не смогут отказаться от номеров «по религиозным убеждениям»! – радовался владыка. – Теперь их быстро прижмут к стенке! Ведь мы дали мытарям два козыря – решение нашего архиерейского собрания и церковных «богословов». Так что пронумеруют всех как миленьких! А то вздумали меня учить, что и как мне делать, неучи необразованные, для их же пользы стараюсь. Короче говоря, отдан был народ Божий на поругание и дальнейшее распятие. А знакомый нам митрополит, утомившись от тяжелых «послушаний», отдыхал в своей резиденции, вполне довольный собой. И вот однажды, на Страстной Седмице, уснув вечером в своей опочивальне, он увидел удивительный сон.